Воспоминания моего трудного военного детства
Родилась я в Московском районе Ленинграда в 1935 году. Мама моя умерла рано, когда мне было 1 год и 2 месяца и папа отдал меня в дом малюток, а сам куда-то пропал.
Когда началась война, мне пошел седьмой год, я уже была в детдоме. Из Стрельны, откуда нас эвакуировали, нас привезли на Московский вокзал, нам надевали противогазы и мы подолгу сидели в зале вокзала. Жили в поезде, на завтрак получали по ложке желтого сахара и 25 грамм хлеба, а вечером клюкву с сахаром. От сахара я всегда отказывалась, уж больно противный был цвет, желтый, как моча.
Порой водили куда-то через площадь обедать и там приходилось подолгу сидеть в бомбоубежище.
В поезде нам давали газеты и учили читать и писать. Меня всегда сажали на верхнюю полку (была самой маленькой).
По документам нас вывезли из Ленинграда в 1943 году в село Сандогора Костромской области. На берегу реки Кострома стоял детский дом, рядом школа и недалеко церковь. Там мы пробыли зиму, запомнилась новогодняя елка, сшитые девочками для нас тряпочные куклы.
Там было хорошо, в школе нас кормили, научилась в реке Костроме плавать, а осень ночью на лошадях нас привезли в Кирилловский детский дом. Света там не было, местные девочки разобрали нас к себе, а утром поселили в другую комнату.
Там был жуткий голод, того, что мы привезли с собой хватило на 4 дня. И опять утром по ложке противного сахара, сначала давали паек в неделю 1 раз, потом не стало и этого. В столовую нас водили, тарелок и ложек не было, ели по очереди из консервных банок, которые собирали на помойке.
Летом варили нам щи из крапивы, а так мы ели дудки морковные и какую-то траву вдоль дороги.
Весной убегали на поле, собирали мороженный картофель и пекли лепешки на трубе дымохода.
Школа не отапливалась, учебников, тетрадей, ручек и чернил не было, была только доска, на которой ничего не было видно.
Старшие девочки ходили зимой в галошах, а мы, малыши, у них на плечах босиком. Пальто, было полное вшей, на уроке постоянно их щелкали.
Нам приносили в школу на обед по кусочку селедки, а на ужин была ложка капусты. В этом детдоме мне пришлось прожить 4 года. Я опухла, был сильный ревматизм и поэтому я просидела в четвертом классе три года.
Привезли как-то в наш детдом 16 человек детей из концлагеря, среди них был немецкий мальчик, увидел, что я в классе одна, щелкаю вшей и мне под левую лопатку всадил нож. Пальто толстое, это меня спасло, но почувствовала, как у меня по спине что-то течет и убежала в детский дом. Так я и потеряла еще один школьный год.
Зимой нас заставляли обдирать березовую кору и делать уроки.
По вечерам мы собирались у старших девочек и пели песни о маме, все плакали.
Летом мы рвали березовые веники, норма была большая, а я маленькая, лазать не умела и сдавала только 8 веников. Веники шли на фронт. А осенью для фронта собирали чернику, с нормой у меня тоже были проблемы, при норме 10 стаканов я с трудом собирала 2. Без дела не сидели.
Однажды дети заболели скарлатиной, я в числе семерых избежала этой учести и мы ухаживали за больными, их кормили, а потом и нам доставалось.
У нас воспитательница была очень злая и часто била нас по головам, построит нас в шеренгу, и давай колотить тем, что в руках оказалось.
И вот однажды я с девочкой Галей пошли через реку в сельсовет и нажаловались на нее. Нам дали хлеба, мы наелись, а остальное спрятали в лопухах, думали придем и доедим, но не пришлось.
Ночью воспитательница повела нас в темную комнату, поддала еще хлеще, отучила жаловаться, а меня потом всегда стригла налысо.
Война окончилась. Хотели нас вернуть в Ленинград, мы очень радовались, но оказалось, что город переполнен и нас перевезли в село Середа Ярославской области.
Там я пошла в пятый класс. В этом детдоме нас тоже часто наказывали незаслуженно. Мне однажды пришлось целый день отстоять между парадных дверей, за беспорядок в мальчиковом туалете, к которому я непричастна.
А потом повела меня директриса в свой кабинет и стала говорить о моем отце всякие гадости. А он, оказывается, погиб в 1943 году в деревне Агалатово Ленинградской области (сейчас Кировский район).
В 1950 году меня вновь перевели в другой детский дом Закобякино, там окончила 7 классов, а в 1953 году была направлена в город Ярославль на работу в мясокомбинат, с собой дали 100 рублей и два платья. Так началась трудовая жизнь моя и одноклассницы Нины. Приключений было много, всего не расскажешь. Потом был Казахстан (переехала по комсомольской путевке) , замужество, вырастила пятерых детей, у меня 8 внуков и 2 правнука. Каждый живет по своим правилам, а я радуюсь, что дожила до 83 лет и благодарю Господа за все.
Пережила ужас девяностых в Казахстане после развала союза ССР и переезд в Шушары при поддержке дочерей, которые проживают в Санкт-Петебурге. Блокадницей не признали, пенсия не велика, обиды не держу. Но думаю, таким, как я довелось пережить не лучшие военные годы, чем у блокадников.
Ушакова (по мужу Федорцы) Ирина Александровна